Неточные совпадения
— То-то! уж ты сделай милость, не издавай! Смотри, как за это прохвосту-то (так называли они Беневоленского) досталось! Стало быть, коли опять за то же примешься, как бы и тебе и нам
в ответ не
попасть!
Васенька, лежа на животе и вытянув одну ногу
в чулке,
спал так крепко, что нельзя было от него добиться
ответа.
Я благодарил Савельича и лег
спать в одной комнате с Зуриным. Разгоряченный и взволнованный, я разболтался. Зурин сначала со мною разговаривал охотно; но мало-помалу слова его стали реже и бессвязнее; наконец, вместо
ответа на какой-то запрос, он захрапел и присвистнул. Я замолчал и вскоре последовал его примеру.
Не наблюдайте, ваша власть;
А что
в ответ за вас, конечно, мне
попасть.
— Не бойся, — сказал он, — ты, кажется, не располагаешь состареться никогда! Нет, это не то…
в старости силы
падают и перестают бороться с жизнью. Нет, твоя грусть, томление — если это только то, что я думаю, — скорее признак силы… Поиски живого, раздраженного ума порываются иногда за житейские грани, не находят, конечно,
ответов, и является грусть… временное недовольство жизнью… Это грусть души, вопрошающей жизнь о ее тайне… Может быть, и с тобой то же… Если это так — это не глупости.
Обломов думал успокоиться, разделив заботу с Ольгой, почерпнуть
в ее глазах и ясной речи силу воли и вдруг, не найдя живого и решительного
ответа,
упал духом.
Она хотела доследить до конца, как
в его ленивой душе любовь совершит переворот, как окончательно
спадет с него гнет, как он не устоит перед близким счастьем, получит благоприятный
ответ из деревни и, сияющий, прибежит, прилетит и положит его к ее ногам, как они оба, вперегонку, бросятся к тетке, и потом…
Но она, вместо
ответа, начала биться у него
в руках, вырываясь,
падая, вставая опять.
В Новый год, вечером, когда у нас все уже легли, приехали два чиновника от полномочных, с двумя второстепенными переводчиками, Сьозой и Льодой, и привезли
ответ на два вопроса. К. Н. Посьет
спал; я ходил по палубе и встретил их.
В бумаге сказано было, что полномочные теперь не могут отвечать на предложенные им вопросы, потому что у них есть
ответ верховного совета на письмо из России и что, по прочтении его, адмиралу, может быть,
ответы на эти вопросы и не понадобятся. Нечего делать, надо было подождать.
— Слышите ли, слышите ли вы, монахи, отцеубийцу, — набросился Федор Павлович на отца Иосифа. — Вот
ответ на ваше «стыдно»! Что стыдно? Эта «тварь», эта «скверного поведения женщина», может быть, святее вас самих, господа спасающиеся иеромонахи! Она, может быть,
в юности
пала, заеденная средой, но она «возлюбила много», а возлюбившую много и Христос простил…
Я думал, что он хочет его
спалить, и начал отговаривать от этой затеи. Но вместо
ответа он попросил у меня щепотку соли и горсть рису. Меня заинтересовало, что он хочет с ними делать, и я приказал дать просимое. Гольд тщательно обернул берестой спички, отдельно
в бересту завернул соль и рис и повесил все это
в балагане. Затем он поправил снаружи корье и стал собираться.
Как ни был прост мой письменный
ответ, консул все же перепугался: ему казалось, что его переведут за него, не знаю, куда-нибудь
в Бейрут или
в Триполи; он решительно объявил мне, что ни принять, ни сообщить его никогда не осмелится. Как я его ни убеждал, что на него не может
пасть никакой ответственности, он не соглашался и просил меня написать другое письмо.
Кетчер рассказал ему,
в чем дело, офицер
в ответ налил мне стакан красного вина и поблагодарил за доверие, потом отправился со мной
в свою спальню, украшенную седлами и чепраками, так что можно было думать, что он
спит верхом.
Она уж поздоровалась с «кралей», расспросила ее, покойно ли
спать было, не кусали ли клопики, и, получив
в ответ, что словно
в рай
попала, приказала подать ей чаю, сама налила сливочек с румяными пенками и отправилась потчевать отца.
Обезьяничание было до такой степени явно и дерзко, что я со страхом и удивлением взглянул на Потоцкого. Он ничего не заметил и продолжал отчеканивать фамилию за фамилией. Среди тишины звучал его металлический голос, и
падали короткие
ответы: «есть… есть… есть…» Только
в глазах учеников искрилась усмешка.
Это значило, что Абрамович, Кириченко, Варшавский должны отправиться
в угол…
В классе водворялась тишина, абсолютная, томительная, жуткая…
В нее отчетливо, резко
падали только отрывистые, быстрые вопросы учителя и торопливые
ответы учеников…
Тако и более еще по справедливости возглаголют от вас многие. Что дадим мы, владыки сил,
в ответ? Прикроем бесчувствием уничижение наше, и видится воспаленна ярость
в очах наших на вещающих сице. Таковы бывают нередко
ответы наши вещаниям истины. И никто да не дивится сему, когда наилучший между нами дерзает таковая: он живет с ласкателями, беседует с ласкателями,
спит в лести, хождает
в лести. И лесть и ласкательство соделают его глуха, слепа и неосязательна.
— Но своего, своего! — лепетал он князю, — на собственное иждивение, чтобы прославить и поздравить, и угощение будет, закуска, и об этом дочь хлопочет; но, князь, если бы вы знали, какая тема
в ходу. Помните у Гамлета: «Быть или не быть?» Современная тема-с, современная! Вопросы и
ответы… И господин Терентьев
в высшей степени…
спать не хочет! А шампанского он только глотнул, глотнул, не повредит… Приближьтесь, князь, и решите! Все вас ждали, все только и ждали вашего счастливого ума…
Паншин взял шляпу, поцеловал у Марьи Дмитриевны руку, заметил, что иным счастливцам теперь ничто не мешает
спать или наслаждаться ночью, а ему придется до утра просидеть над глупыми бумагами, холодно раскланялся с Лизой (он не ожидал, что
в ответ на его предложение она попросит подождать, — и потому дулся на нее) — и удалился.
Яша тяжело вздохнул, принимая первую рюмку, точно он продавал себя. Эх, и достанется же от родителя!.. Ну, да все равно: семь бед — один
ответ… И Фени жаль, и родительской грозы не избежать. Зато Мыльников торжествовал,
попав на даровое угощение… Любил он выпить
в хорошей компании…
— Ах, и хитер ты, Акинфий Назарыч! — блаженно изумлялся Мыльников. —
В самое то есть живое место
попал… Семь бед — один
ответ. Когда я Татьяну свою уволок у Родивона Потапыча, было тоже греха, а только я свою линию строго повел. Нет, брат, шалишь… Не тронь!..
Библиотека здесь большая, но все уже такая классическая древность, что из рук
падает. Мы подписались у Urbain [Урбен (владелец библиотеки
в Москве).] и почитываем иногда романчики. Давно я ничего
в этом роде не видал. (Это
ответ на Николаева вопрос.) Кроме того, получаем русские журналы.
— Жизнь вольного казака, значит, желаете иметь, — произнес Захаревский; а сам с собой думал: «Ну, это значит шалопайничать будешь!» Вихров последними
ответами очень
упал в глазах его: главное, он возмутил его своим намерением не служить: Ардальон Васильевич службу считал для каждого дворянина такою же необходимостью, как и воздух. «Впрочем, — успокоил он себя мысленно, — если жену будет любить, так та и служить заставит!»
— А что
в Писании сказано?"
Пасите овцы ваша" — вот что сказано! Ты говоришь:"Не извольте беспокоиться", а кто
в ответе будет?
— Обождать-то, для че не обождать, это все
в наших руках, да за что ж я перед начальством
в ответ попаду? — судите сами.
Тень вместо
ответа старалась вырваться, но тщетно. Она как будто бы
попала в железные клещи: после мясника мещанина Ивана Павлова, носившего мучные кули
в пятнадцать пудов, потом Лебедева, поднимавшего десять пудов, капитан был первый по силе
в городе и разгибал подкову, как мягкий крендель.
— Знаешь что: останься. Ты
в театре все
спишь — да и по-немецки ты понимаешь плохо. Ты лучше вот что сделай: напиши
ответ управляющему — помнишь, насчет нашей мельницы… насчет крестьянского помолу. Скажи ему, что я не хочу, не хочу и не хочу! Вот тебе и занятие на целый вечер…
Многим помогали эти «Советы и
ответы», и многим
попадало в них ежедневно, а больше всего тем, кто притеснял рабочих, служащих, обиженных.
Аггей Никитич, возвратясь из Синькова, конечно, не
спал и, прохаживаясь длинными шагами по своей зальце, поджидал, какого рода
ответ привезет ему поручик. Тот, не заезжая даже домой, явился к нему часу во втором ночи. Узнав из записки, как взглянул господин камер-юнкер на вызов, Аггей Никитич пришел
в несказанную ярость.
«Да что он, седой черт,
спит али притаился?» — подумал Михеич и стал изо всей мочи стучать
в дверь и руками и ногами.
Ответу не было. Михеич начал горячиться.
В ответ на это из канавы показался дымок, щелкнула винтовка, и пуля
попала в лошадь милиционера, которая шарахнулась под ним и стала
падать.
Матвей перестал ходить на реку и старался обегать городскую площадь, зная, что при встрече с Хряповым и товарищами его он снова неизбежно будет драться. Иногда, перед тем как лечь
спать, он опускался на колени и, свесив руки вдоль тела, наклонив голову — так стояла Палага
в памятный день перед отцом — шептал все молитвы и псалмы, какие знал.
В ответ им мигала лампада, освещая лик богоматери, как всегда задумчивый и печальный. Молитва утомляла юношу и этим успокаивала его.
Измученная девушка не могла больше вынести: она вдруг зарыдала и
в страшном истерическом припадке
упала на диван. Мать испугалась, кричала: «Люди, девка, воды, капель, за доктором, за доктором!» Истерический припадок был упорен, доктор не ехал, второй гонец, посланный за ним, привез тот же
ответ: «Велено-де сказать, что немножко-де повременить надо, на очень, дескать, трудных родах».
В ответ на это мальчик приподнял обеими руками высокую баранью шапку (ту самую, что Аким купил, когда ему минула неделя, и которая даже теперь
падала на нос), подбросил ее на воздух и, не дав ей
упасть на землю, швырнул ее носком сапога на дорогу.
Ответа не последовало. Но вот наконец ветер
в последний раз рванул рогожу и убежал куда-то. Послышался ровный, спокойный шум. Большая холодная капля
упала на колено Егорушки, другая поползла по руке. Он заметил, что колени его не прикрыты, и хотел было поправить рогожу, но
в это время что-то посыпалось и застучало по дороге, потом по оглоблям, по тюку. Это был дождь. Он и рогожа как будто поняли друг друга, заговорили о чем-то быстро, весело и препротивно, как две сороки.
— Мартын Иваныч! вас-то нам и надо! — воскликнул он
в восхищении и, подводя нового корифея к Ноздреву, рекомендовал: — Мартын Иваныч Задека! на все вопросы имеет приличные
ответы! Скатайте из хлеба шарик, киньте наудачу, и на какой номер
попадет — везде выйдет исполнение желаний.
С вашей стороны прошу быть совершенно откровенною, и если вам не благоугодно будет дать благоприятный на мое письмо
ответ, за получением которого не премину я сам прийти, то вы просто велите вашим лакеям прогнать меня: „не смей-де, этакая демократическая шваль, питать такие чувства к нам, белокостным!“ Все же сие будет легче для меня, чем сидеть веки-веченские
в холодном и почтительном положении перед вами, тогда как душа требует
пасть перед вами ниц и молить вас хоть о маленькой взаимности».
В ответ на это княгиня хотела было ее поцеловать, но г-жа Петицкая вместо того
упала к ней совсем
в объятия и зарыдала.
Один раз,
в классе русской грамматики, злой мальчишка Рушка закричал: «Аксаков
спит!» Учитель, спросив у других учеников, точно ли я
спал, и получив утвердительный
ответ, едва не поставил меня на колени.
Инок Гермоген не
спал сряду несколько ночей и чувствовал себя очень бодро. Только и отдыху было, что прислонится где-нибудь к стене и, сидя, вздремнет. Никто не знал, что беспокоило молодого инока, а он мучился про себя, и сильно мучился, вспоминая раненых и убитых мятежников. Конечно, они
в ослеплении злобы бросались на монастырь не от ума, а все-таки большой
ответ за них придется дать богу. Напрасная христианская кровь проливается…
— Чего зря-то: неминучее дело. Не за себя хлопочу, а за сестер. Вон слухи
пали, Гарусов бежал с своих заводов… Казачишки с ордой хрестьян зорят. Дойдут и до нас… Большой
ответ дашь, игумен, за души неповинные. Богу один
ответ, а начальству другой… Вот и матушка-воеводша с нами страдать остается, и сестра Фоина
в затворе.
Не дожидаясь
ответа, Карнаухов боязливо посмотрел на входную дверь и с поспешностью нашалившего школьника нырнул под свое одеяло. Такой маневр оказался нелишним, потому что дверь
в контору приотворилась и
в ней показалась усатая голова Феди. Убедившись, что барин
спит, голова скрылась: Карнаухов действительно уже
спал, как зарезанный.
Но ежели немыслимы определенные
ответы, то очевидно, что немыслимы ни правильные наблюдения, ни вполне твердые обобщения. Ни жить, стало быть, нельзя, ни наблюдать жизнь, ни понимать ее. Везде — двойное дно,
в виду которого именно только изворачиваться можно или идти неведомо куда, с завязанными глазами. Представьте себе, что вы нечаянно
попали в комнату, наполненную баснописцами. Собралось множество Езопов, которые ведут оживленный разговор — и всё притчами! Ясно, что тут можно сойти с ума.
Будучи
в ребячестве безотчетно страстным охотником до всякой ловли, я считал, бывало, большим праздником, когда отпускали меня на лисьи норы; я много раз ночевывал там и часто не
спал до восхода солнца, заменяя караульщика. Тут я наслушался, какими разными голосами, похожими на сиплый лай и завыванье собак, манит лиса своих лисят и как они,
в ответ ей, так же скучат и слегка взлаивают. Лиса беспрестанно бегает кругом норы и пробует манить детей то громко, то тихо. Как скоро взойдет солнце, она удаляется.
Спит мой учитель, похрапывает, я — около его замер
в думе моей; люди проходят один за другим, искоса взглянут на нас — и головой не кивнут
в ответ на поклон.
Действительно,
в половине двенадцатого приехал знаменитый доктор. Опять пошли выслушиванья и значительные разговоры при нем и
в другой комнате о почке, о слепой кишке и вопросы и
ответы с таким значительным видом, что опять вместо реального вопроса о жизни и смерти, который уже теперь один стоял перед ним, выступил вопрос о почке и слепой кишке, которые что-то делали не так, как следовало, и на которые за это вот-вот
нападут Михаил Данилович и знаменитость и заставят их исправиться.
В ответ на жалобный плач бедного Янкеля только сонная лягушка квакнула на болоте да бугай прокинулся
в очерете и бухнул раза два, точно
в пустую бочку: бу-у, бу-у!.. Месяц, как будто убедившись, что дело с жидом покончено, опустился окончательно за лес, и на мельницу, на плотину, на реку
пала темнота, а над омутом закурился белый туман.
Он-то благовал, а батька
в ответ попал: мирские рублики, батюшка, не простят.
Ритор отошел
в сторону и старался ползком нащупать дорогу, но руки его
попадали только
в лисьи норы. Везде была одна степь, по которой, казалось, никто не ездил. Путешественники еще сделали усилие пройти несколько вперед, но везде была та же дичь. Философ попробовал перекликнуться, но голос его совершенно заглох по сторонам и не встретил никакого
ответа. Несколько спустя только послышалось слабое стенание, похожее на волчий вой.
Иосаф взошел по развалившейся лесенке на заднее крыльцо и
попал прямо
в темную переднюю. Чтобы дать о себе знать, он прокашлянул, но
ответа не последовало. Он еще раз кашлянул, снова то же; а между тем у него чем-то уже сильно ело глаза, так что слезы даже показались.